ГБУСОН РО "СРЦ для несовершеннолетних"

Кто мудрее?

Несколько лет назад в наш Центр обратилась одна из родительниц, которая одна воспитывает  дочь Настю 15 лет от роду. Она пришла на консультацию, и жалоб на девочку было предостаточно: ленивая, наглая, не слушается, не помогает по дому, и ещё много «не», которые сыпались из уст матери до бесконечности. На мой вопрос: «Что же хорошего есть в девочке?», она ответила коротко: «Ничего». И я почувствовала, что здесь работы предстоит много.

Прошло несколько консультаций, на которых я пыталась переубедить маму изменить отношение к девочке, попытаться наладить взаимоотношения, но ситуация в семье не менялась.

В один из таких дней в наш Центр позвонили из районного отдела образования и сообщили, что Елена (такое было имя нашей героини) написала отказ от своей дочери. Инспектор по вопросам детства отдела образования попросила нас ещё раз попробовать помочь этой семье.

Они пришли к нам вдвоём сердитые, злые и агрессивно настроенные друг против друга. Мы как могли, постарались сгладить эту ситуацию и предложили им поучаствовать в сетевой встрече, где вместе соберутся люди, неравнодушные к судьбе этой семьи и попытаются  найти выход, казалось бы, из «тупиковой ситуации».

Пока мы подготавливали встречу (составляли карты социальных связей, подбирали видеоролики, посылали пригласительные письма в КДН и ЗП, отдел образования, в школу, где обучалась девочка)   с Леной и Настей была установлена договорённость о том, что у них наступит временное перемирие.

И вот наступил день проведения сетевой встречи. Все собрались у нас в музыкальном зале. В соответствии с технологией проведения начали задавать вопросы. Одни из них был адресован Лене: «Любите ли» вы свою дочь?» на что она ответила «Я её ненавижу». У девочки слезы покатились из глаз. Тогда о том же спросили Настю – и она отплатила матери той же монетой» «нет» - вот ее слова, жёсткие, злые, с нехорошим блеском в глазах.

Долго мы разбирались в их семейной ситуации, искали причины, из-за которых сложилась такая ситуация. И потом оказалось, что Настя нам открылась совсем другая - испуганная, беспомощная. Слетела маска агрессии и подростковой бравады, которой она на самом деле защищалась и от матери, и от служб, которые вмешивались в их жизнь, и от самой себя, пытаясь всем доказать, что она что-то ещё значит для окружающих. Такая «сильная, гордая» но  безумно одинокая.

Встреча закончилась без взаимных «лобзаний», как это обычно бывает в конце таких встреч. Они ушли, две непримиримые и, казалось, что это действительно все, конец семейным отношениям.

Далее было вот что. Мама Лена обманом (сказала девочке, что она едет на беседу в Центр) определила Настю в отделение социальной реабилитации. Девочка, узнав, что придётся остаться здесь, горько рыдала: «Зачем она так со мной?». И все приёмное отделение ее успокаивало. Да и у Лены было чувство раскаяния и вины: «Ну, я же хотела как лучше! Ей надо закончить школу!» и т.д. и т.п.

И потом уже продолжались наши индивидуальные консультации, во время которых мы с мамой обсуждали действия, чувства, и причины, по которым все это происходило. Много времени ушло на поиски внутрисемейных связей, по которым это происходило в истории Лены. А там было много обид, предательств близких людей, и агрессия на девочку, так похожую на отца, который с ней поступил очень нехорошо.

Настя тем временем проходила реабилитацию в ОСР (отделении социальной реабилитации), с ней работали различные специалисты (педагоги - психологи, социальные педагоги, воспитатели и пр.).

Лена посещала дочь в Центре, звонила ей, приходила на праздники. И очень медленно, буквально по маленьким шажочкам восстанавливался мостик доверия, который когда-то был почти сгоревшим.

Настя простила свою маму, которая пообещала ей никогда в жизни так не обманывать. Лена уменьшила количество своих претензий к дочери в десятки раз.

Девочка вернулась в семью, но Лена приходила все равно на консультации, звонила в крайние моменты, когда назревал конфликт.

Так, общими усилиями, мир воцарился в семье. Но эта семья все равно у нас на патронаже, мы ее посещаем, узнаем, как обстоят дела у наших подопечных. Настя посещает своего психолога, но уже по своим девчачьим вопросам.

Недавно, посещая семью со специалистом по социальной  работе, я спросила Настю, конфликтует ли она с мамой как раньше. Девочка ответила что нет, ее все устраивает. По словам девочки, мама перестала ее «напрягать», они больше времени проводят вместе: готовят пиццу, гуляют по набережной. К Насте стали приходить в гости подруги, и маму это не раздражает, она даже стала делать для них бутерброды.

И в конце этот мудрый ребёнок мне сказал: «Когда бывают у нас в семье спорные моменты мне надо быть умнее...» и конфликт разрешается сам собой. Я думаю, что мама Лена придерживается такого же мнения.   

Социальный педагог Миронова Н.И.